Трансформация
российской экономики и государственности
имеет свои собственные темпы, ритмы и
объективные циклические закономерности.
Например,
в начале каждого
календарного
столетия
Россия
с «завидной» регулярностью проходит
через «великие потрясения», грандиозные
социально-экономические, военные,
внутри- и внешнеполитические катаклизмы.
В
начале XVII века русское
государство пережило Смутное Время
(1598-1613 гг.). В начале XVIII
века – Петровские реформы
(1696-1725 гг.) и Великую Северную войну
(1700-1721 гг.). На начало XIX века пришлись
Наполеоновские войны (1799-1815 гг.).
На начало XX века — революции 1905 и
1917 годов, русско-японская, мировая
и гражданская войны.
«Короткий XX век» (1914-1991 гг.) прошел для России под знаком двух системных кризисов разных моделей «догоняющей» авторитарной модернизации: российского «военно-феодального» империализма в 1914-1917 и советского «развитого социализма» в 1989-1991 годах. Историю современной («постсоветской») России можно условно разделить на два периода: «докрымский» (1991-2014 гг.) и «послекрымский».
В
советской модели «социализма»
диалектически сочетались две противоречивые
тенденции: внутреннее развитие
сверхцентрализованного
государственно-монополистического
капитализма вглубь (включая «международное
социалистическое разделение труда» в
рамках просоветского «соцлагеря») и
внешняя великодержавная
«социал-империалистическая» экспансия
(«экспорт революции») вширь.
После
второй мировой войны (1939-1945 гг.) возникли
два конкурирующих глобальных
империалистических центра силы – два
блока под эгидой соответственно США и
СССР, двух мировых ядерно-космических
сверхдержав. В реальности условно
«биполярная» Ялтинско-Потсдамская
система международных отношений эпохи
«Холодной войны» была гораздо сложнее.
О себе заявили также КНР и многоликий
«Третий мир», где проходили необратимые
процессы деколонизации, возникло
влиятельное Движение неприсоединения.
СССР не
выдержал глобального соревнования и
конфронтации с Западом, в большую
коалицию с которым в 1970-е гг. вступил
миллиардный Китай. Но
после краха советского «социализма»
на первый план вышли конкуренция и
объективные
противоречия
между и внутри трех важнейших глобальных
полюсов
роста,
континентальных «командных центров»
развития и интеграции мировой
капиталистической экономики (Северная
Америка, Западная Европа, Восточная
Азия).
В
зонах общих интересов трех глобальных
полюсов роста (Североамериканского,
Западноевропейского и Восточноазиатского)
пересекаются четыре важнейших вектора
глобальной интеграции: евроатлантический
(трансатлантический), евроазиатский
(трансъевразийский), азиатско-тихоокеанский
(транстихоокеанский) и панамериканский.
Например,
Брекзит и разногласия внутри НАТО –
следствие объективных противоречий
внутри Западноевропейского полюса, на
стыке двух векторов – евроазиатского
и евроатлантического. Кризис НАФТА,
проектов Транстихоокеанского и
Трансатлантического партнерств –
результат объективных противоречий
внутри Североамериканского полюса, на
стыке евроатлантического, панамериканского
и азиатско-тихоокеанского векторов.
Разногласия между Китаем и Японией,
КНДР и Южной Кореей - результат объективных
противоречий внутри Восточноазиатского
полюса, на стыке евроазиатского и
азиатско-тихоокеанского векторов.
Современный
(постсоветский) российский капитализм
имеет двойственный характер. С одной
стороны, это периферийный капитализм
по отношению к трем «командным центрам»
(Северная Америка, Западная Европа,
Восточная Азия). С другой стороны (в силу
инерции процессов полураспада единого
народнохозяйственного комплекса СССР),
российский «субимпериализм» сам пытается
играть роль «старшего брата» и «командного
центра» по отношению к своей внешней
«периферии» - бывшим соседям по СССР.
Ленин
в статье «О лозунге Соединенные Штаты
Европы» (газета «Социал-Демократ» №
44, 23 августа 1915 г.) отметил: «Неравномерность
экономического и политического развития
есть безусловный закон
капитализма».
Евромайдан, «вежливая» аннексия Крыма, «гибридная» война на
Донбассе, конфликты на Кавказе - следствие
объективных противоречий между
Западноевропейским полюсом роста и его
российской «полупериферией», на стыке
евроатлантического и евроазиатского
векторов.
На
сегодня постсоветское пространство на
севере Евразии не является альтернативным
четвертым глобальным полюсом роста, но
остается таковым потенциально – как
точка пересечения, «стыковочный узел»
евроатлантического, евроазиатского и
азиатско-тихоокеанского векторов
глобальной интеграции.
5
ноября 2018 г.
Мои
аккаунты в соцсетях:
https://www.facebook.com/profile.php?id=1443847994
Мои
блоги:
https://www.proza.ru/avtor/kongressemen
https://zen.yandex.ru/profile/editor/id/5bdb712301613e00a972b80d
Комментариев нет:
Отправить комментарий